Я в последнее время много писала про разделение творческих и технических задач. И раньше писала.
Это очень, очень важно, если мы находимся прямо в процессе обучения: пытаемся сделать то, что еще не умеем, работаем с эссенциями, характер которых еще не изучен до последнего оттенка. Тут просто эмоции очень отвлекают от технической стороны, и часто затмевают ее.
Если составлять что-то ради процесса — то все ок, а если ради результата, который хочется показать другим и «поговорить об этом» — то лучше поначалу теплое и мягкое раскладывать в разные тарелки. Послание само себя не напишет, то есть напишет, но с орфографией у него, у послания, не всегда прям хорошо, нужно внимательно перечитывать.
Но, в принципе, когда определенных навыков уже набралось много, практики много, особых новинок нет (грубо говоря вы пишете формулу в голове и то, что в пробирке не особо отличается от задумки) — тут уже начинается интересное)
«The dance wants to dance the dancer. But the dancer wants to dance the dance. » как поет Джонни Клегг.
Воплощение идеи, тот, кто ее воплощает, и материал из которого она воплощается — в некотором смысле влияют друг на друга.
Да, такое в полную силу может работать только в сугубо, простите, артистических проектах, не знаю как еще это назвать, когда есть место непредсказуемости. Живая музыка, живые духи — да, если мы говорим о мастерстве, должен быть определенный уровень, но есть место импровизации, живому дыханию жизни.
«Мы запускали воздушного змея и надеялись, что в него ударит молния» — так говорит Клегг о начале своих музыкальных проектов, когда они нигде не могли играть официально, из-за политики аппартеида в ЮАР.
15 лет спустя, уже после распада группы, Джонни и Сифо, с которым он начинал играть в конце семидесятых, стали считаться национальным сокровищем, а Джонни Клегг — одним из самых выдающихся детей Южной Африки.
Но эта история могла бы закончиться и по-другому. В этот раз музыка оказалась сильнее политики. Могла бы не оказаться. Но иногда просто хочется делать вещи, которые должны быть сделанными. «Мы были абсолютно уверены в правильности того, что мы делаем», — говорил Джонни.
Вот оно.
